Политический характер решения Москвы относительно конкурса "Евровидение" в 2017 году был предрешен. Именно потому, что проходит он на территории страны, с которой идет война. Реши Россия бойкотировать конкурс или послать какого-нибудь одиозного артиста, вроде Кобзона - это было бы воспринято как политический демарш. Реши послать кого-нибудь максимально нейтрального - это трактовалось бы как мягкий вариант и попытка налаживания отношений. Но, следует признать, те, кто придумал отправить в Киев прикованную к инвалидному креслу Юлию Самойлову, умеют использовать ситуацию по максимуму.

Возможно, в их картине мира такое решение выглядит адекватным ответом на прошлогоднюю победу певицы Джамалы. Дескать, вы со своим участником спекулировали сложной, но легко считываемой комбинацией исторических событий и политических реалий, а мы проверим Европу на толерантность. Очевидно, что речь идет только о политике, поскольку о конкурсе песни давно и прочно забыли. Более того, теперь "Евровидение" даже не рассматривается как некие соревнования, спорт. Теперь это политика в чистом виде, и, собственно, сами выступления и даже финальное голосование - далеко не самые интересные части процесса.

Источник