Эти строки из стихотворения «Детство» Лии Агибаловой, которая десятилетним ребенком пережила оккупацию родного города. Педагог, воспитатель, культорганизатор, поэт, писатель, участник ансамбля «Ветераны Курска» - у Лии Дмитриевны много ипостасей. И в свои преклонные годы она продолжает вести активный образ жизни, являясь заведующей клубом для пожилых и инвалидов «Уют». Войну наша собеседница встретила еще ребенком, но до сих пор она продолжает оставаться главной темой в ее произведениях. Воспоминания о тех жестоких, голодных днях навсегда остались в памяти Лии Дмитриевны, но даже они не смогли уничтожить ее жизнелюбие, которым и по сей день она продолжает делиться со всеми окружающими.

Когда началась война, Лие Агибаловой было 10 лет. Отец девочки погиб в самом начале, а 3 ноября немцы заняли Курск. Вскоре после этого они начали ходить по домам, искать коммунистов. На улице, где жила маленькая Лия, было очень много таких людей. Они участвовали в советско-финской войне и из-за полученных там ранений не были призваны на фронт. Никто из соседей их не выдал.

- А еще немцы взяли в заложники много мужчин разных возрастов со всего Курска и держали их в доме, который до сих пор стоит на углу улиц Советская и Дзержинского. Кормили их скудно, поэтому, когда мимо окон кто-нибудь проходил, они спускали на веревочке баночки из-под консервов и просили: «Бросьте что-нибудь». А нам и бросить было нечего. Сами голодные, - продолжает Лия Дмитриевна.

Всюду были расклеены объявления, в которых на немецком и русском языках было написано, что за одного убитого немца будут расстреляны десять русских. Так и происходило. Мужчин показательно расстреливали возле здания бывшей бани на ул. Дзержинского, возле медицинского университета, в парке Солянка. Тела их не разрешали забирать родственникам, и очень долго на улицах города лежали трупы с завязанными глазами.

Позже Лия Дмитриевна узнала от своей одноклассницы, что немцы расстреляли больше 200 пациентов психиатрической больницы в Сапогово. Среди них был и отец этой одноклассницы.

Наряду с ужасами оккупации жителям приходилось бороться с голодом

- Мама ходила по деревням, обменивала вещи на продукты. Из дома было вынесено все, вплоть до табуретов и стульев. У нас был маленький огородик, вот только сажать было нечего. От безысходности сажали картофельные очистки, которые, к нашему удивлению, прорастали, - вспоминает Лия Дмитриевна.

Те же шкурки сушили, перемалывали на самодельной мельнице и делали так называемую картофельную муку, которую смешивали с лебедой и пекли лепешки зеленого цвета. 

- Жить было очень тяжело. Мама променяла все, что можно. Но самое страшное было другое. Когда мама возвращалась с продуктами, ей часто встречались немцы на легковых автомобилях, с ними были женщины, наши русские женщины. И немцы отбирали продукты у всех, кого встречали на пути, и отдавали этим женщинам. Один раз мама попробовала сопротивляться, но получила сильный удар кнутом по руке, шрам остался на всю жизнь, - рассказывает Лия Агибалова.